(25 лет немецкому национальному движению на Алтае)
Немцы появились на Руси более пятисот лет назад. Их организованное переселение началось при императрице Екатерине Великой в середине 18 в. Немцы с потом и кровью обживали засушливые заволжские степи и степи Южной Украины. Постепенно жизнь налаживалась, поселения превратились в крупные национальные колонии. Немцы стали вносить весомый вклад в экономику, культуру и искусство России. К началу 20 в. их численность в Российской империи превысила два миллиона человек.
В первые годы советской власти российские немцы активно включились в социалистическое строительство. В октябре 1918 г. Совнарком РСФСР создает автономную Область немцев Поволжья, в 1924 г. она реорганизуется в АССР немцев Поволжья, потом организовали еще 14 немецких национальных районов. Вскоре немецкая республика занимает передовые рубежи в экономическом и культурном строительстве в СССР. Но уже с середины 30-х годов национальный уклад этого народа стали ограничивать. Ликвидировали немецкие национальные районы, немецкие школы, газеты, театр, а Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 г. в одночасье превратил немцев Поволжья (а потом и других областей) во врагов народа, и их насильственно депортировали в Сибирь и Казахстан. Всего было депортировано 1 млн. 200 тыс. человек. Следом мужчин и женщин мобилизовали в трудармейские лагеря НКВД, где было замучено около 400 тыс. человек.
Война закончилась, но немцы еще десять лет находились под комендантским надзором НКВД и МВД. В 1956 г. комендантский надзор сняли, но возвращаться в родные места было запрещено. Лишь в 80-е годы немцам разрешили переселяться на Волгу и Украину.
Можно назвать сотни славных имен немцев, которые прославили Россию: декабристы П. Пестель, В. Кюхельбекер и А. Розен, писатели А. Дельвиг, Д. Фонвизин, И. Хемницер, В. Даль, лейтенант П. Шмидт, революционеры Э. Бауман и П. Штернберг, мореплаватели-исследователи И. Крузенштерн и Ф. Литке, путешественник-исследователь А. Гумбольдт, полярник Э. Кренкель, пионер радиотехники Ф. Цандер, депутат первой Государственной Думы России Я. Дитц (двоюродный брат моего деда), генерал Франгель, наши современники: академики В. Розен, О. Шмидт, Е. Патон и Б. Раушенбах, всемирно известный пианист С.Рихтер, гениальный композитор А. Шнитке, штангист Д. Ригерт, выдающийся легкоатлет В. Бруммель, губернаторы Э. Россель, В. Кресс и А. Карлин, Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II (Ридигер) и многие другие.
Сообщество российских немцев Алтая тоже имеет свою историю, которая берет начало от демидовского периода и насчитывает уже несколько веков. С 1881 г. российские немцы стали селиться в пустынной кулундинской степи. В годы Столыпинской реформы появились десятки поселений. Обживаться было трудно – степь засушливая, без леса, без воды, но люди преодолели эти трудности. И уже к 1917 г. на Алтае проживало более 15 тыс. российских немцев. Как и другие крестьяне, они сильно пострадали в период раскулачивания и массовых репрессий 30-х и 40-х годов. Кое-кому удалось уехать, в 1941 г. в Алтайском крае проживало чуть более 27 тысяч человек. В конце сентября 1941 г. в Алтайский край было насильственно депортировано 95 тыс. немцев Поволжья, и с тех пор немцы прочно занимают второе место в крае по своей численности после русских. Местное население помогало депортированным немцам выживать, за что они ему безмерно благодарны. Немцы внесли и вносят огромный вклад в экономику, культуру края. Алтай стал для них второй родиной.
И сейчас многие российские немцы занимают важные посты: И.И. Лоор – председатель Алтайского краевого Законодательного Собрания, В.А. Альт – начальник управления Алтайского края по физической культуре и спорту, П.Д. Фризен – первый зам.главы г. Барнаула, В.А. Вагнер – генеральный директор ОАО «Корпорация «Алтайспиртпром», В.А. Герман – председатель правления ЗАО «Алтайский завод прецизионных изделий», и т.д.
По данным переписи 1989 г., в Алтайском крае проживало 127,8 тыс. немцев. Но эта цифра занижена. По объективной оценке количество немцев с учетом смешанных браков составляло примерно 500 тыс. человек. Сейчас в крае проживает еще 80-100 тыс. российских немцев, со смешанными браками эту цифру можно утроить. В 1991 г. восстановили Немецкий национальный район, но немцев там остается все меньше, многие уехали и уезжают в Германию. С 1998 г. существует Российско-немецкий дом, функционирует 39 Центров встреч. Но у них немного рычагов, чтобы активно влиять на национальную жизнь российских немцев Алтая. Нужна комплексная программа сохранения и развития немцев Алтая, иначе они потеряют свою самобытность и национальную идентичность!
Большую роль в жизни немцев играли и играют общественные организации, их в крае около десятка. Первая организация была создана еще в 1986 году – это Алтайский краевой клуб «Трудармейцы», потом Алтайское краевое Общество немцев «Видергебурт» — «Возрождение», следом Алтайский краевой фонд жертв политических репрессий – трудармейцев, спецпоселенцев и инвалидов, общественное движение «Сообщество российских немцев Алтая», Алтайское краевое Молодежное объединение российских немцев, Барнаульская городская национально-культурная автономия российских немцев Алтайского края.
В этом году мы отмечаем 25-летие со дня образования первой общественной организации российских немцев на Алтае. Работа проделана огромная. Удалось добиться отмены всех репрессивных актов советского режима против немцев, снять ярлык «враги народа», добиться от государства небольших льгот и развернуть широкую кампанию гуманитарной поддержки трудармейцев и инвалидов. На Алтай доставлены три самолета с гуманитарной помощью. В 2003 г. список на 2103 трудармейца и инвалида отправили Немецкому Красному Кресту. С тех пор ежегодно поступают на Алтай персональные посылки. Кроме того, наши общественные организации проводят различные мероприятия и праздники: Рождество Христово, Святую Пасху, День Победы, День памяти и скорби. Федеральные и краевые льготы сегодня получают более 20 тысяч российских немцев. В 2010 году, после 20 лет настойчивых убеждений краевых и барнаульских городских властей, при постоянной поддержке общественности и самих жертв репрессий удалось наконец установить памятник жертвам политических репрессий на площади Свободы в Барнауле.
28 августа исполнилось 70 лет, как немцев Поволжья насильственно депортировали в Сибирь и Казахстан. Эта дата, а также 25-летие алтайской организации российских немцев широко отмечались в крае.
Немцы Алтая не теряют надежду на сохранение своей самобытности, родного языка и культуры при активной поддержке краевой администрации и органов местного самоуправления. Это наша заветная мечта.
А. ДИТЦ, президент Сообщества российских немцев Алтая.
Г. Барнаул, тел.: (3852) 43-83-49, сот.: 8-913-241-49-28, e-mail: adietz@yandex.ru.
Коротко об авторе. Александр Христианович ДИТЦ – основатель немецкого национального движения на Алтае. Президент Международного фонда реабилитации и помощи жертвам сталинизма и трудармейцам. Член Союза журналистов России, писатель, фотохудожник. Член Общественной палаты Алтайского края, академик Российской академии проблем безопасности, обороны и правопорядка. Награжден тремя медалями СССР, двумя орденами Российской Федерации и более 30 почетными грамотами и благодарственными письмами государственных органов и общественных объединений.
Гейнрих стал Андреем, Эмилия – Лукерьей, София – Софьей…
В прошлом году учащийся Ельцовской школы Александр Гроо под руководством учителя Т.В. Ломакиной подготовил интересную исследовательскую работу «Человек в истории России». Она основана на исторических фактах, а также на примере жизни немки Софьи Гейнриховны Симон, 1929 года рождения, уроженки с. Фрайдорф Саратовской области, жительницы Ельцовки. Ее семья – из поволжских немцев, пострадавших от притеснений властей.
«Из воспоминаний С.Г. Симон: «Семья у нас была большая, восемь детей: Александр, Гейнрих, Фридрих, Доротея, Анна, Эмилия, Екатерина и я. Отец, Гейнрих Гейнрихович, работал бригадиром полеводческой бригады, мама София Фридриховна – разнорабочей.
Когда приехали на Алтай, нужно было встать на учет в комендатуре. Мы назвали свои имена, таких здесь не знали, поэтому Гейнрих стал Андреем, Фридрих – Федором, Доротея – Дорой, Эмилия – Лукерьей, я – вместо Софии Софьей. Так мы стали кто Андреевичи, а кто через суд вернул себе настоящее отчество – Гейнриховичи. Поэтому и до сих пор путаница с документами.
В 1937 году я пошла в школу, преподавали на немецком языке, так как основное население были немцы. В деревне у нас была только одна семья русских и одна семья казахов. Успела я закончить только три класса, должна была пойти в четвертый. Но наступил страшный день 22 июня 1941 года. И в связи с политикой государства нас принудительно выселили. До этого родители построили новый дом, и очень жалко было все бросать, особенно скот, ведь выселяли всю деревню, и некому было ухаживать за животными. Был сентябрь, и весь скот просто распустили на волю. Правда, когда мы уезжали, видели солдат, и говорили, что они приехали забивать скот на мясо.
На сборы дали 24 часа, и все должны были явиться на станцию Безымянную. Погрузили всех в товарные вагоны. Вещей много нельзя было брать, да и не было их, жили небогато, взяли с собой только осеннюю одежду и немного продуктов. Отец говорил, везли две недели, а я плохо помню. Ехали долго, так как бомбили, фронт проходил где-то недалеко, поэтому то вперед ехали, то назад.
Слух прошел по вагонам, что довезут до Волги и пустят эшелон в Волгу. Страшно, конечно, было, но потом реку проехали и немного успокоились.
Продуктов не хватило, иногда были остановки, и папа выходил и покупал из продуктов кое-что, немного денег с собой было. Но все равно экономили, так как не знали, сколько времени еще ехать будем.
Когда нас эвакуировали, старшей сестре Доре было 17 лет, а младшей, Кате, – всего четыре дня. В вагоне было темно, и Катя все время плакала, а когда приехали, то увидели, что в одеяле завелись вши.
Прибыл поезд на станцию Большая Речка, здесь переночевали, а на следующий день приехали за нами на лошадях и развезли по деревням. Мы попали в Ельцовку, а с нами приехали семьи Андрея Цайтлера, Кондрата Гроо, Якова Гербера и других. Увозили наших земляков и в Краснояры, в Горновое, Сосновку, Зеленую Поляну.
Поздно вечером приехали в село, и всех расселили – кого в пустые квартиры, а кого и к местным жителям. Нам досталась половина дома, где поселилась наша семья из 11 человек. Еще с нами приехал мой дедушка Гейнрих Симон. Вместе с нами поселилась и семья Кондрата Гроо, а во второй половине была колхозная хомутная. Потом хомутную перевели в другое помещение, и наши семьи заняли весь домик.
Мой отец стал работать конюхом, его не взяли в трудармию по состоянию здоровья. Мама работала на разных работах: клетонила (зерно отрабатывала), техничкой в конторе. В уборочную ей сообщали с пашни или бригадир, или повар, сколько убрали за день, а она должна была сообщить председателю сельского Совета Леонову. Он же был и секретарем, передавал сводку в район. Когда первый раз мама понесла сводку, случился с ней курьезный случай. У Леонова было прозвище «Нюхалкин» (нюхал табак), мама и обратилась к нему «товарищ Нюхалкин». Он заругался, а она не знала, что это прозвище. Сводку передавали поздно, обычно часов в 12 ночи. За хорошую работу маме выдали ботинки, верх у них был из материи, а подошва деревянная, материя была прибита к подошве мебельными гвоздиками.
Мы в школу не ходили, брат Саша несколько раз ходил, но ребятишки обижали. Летом старшие все работали. Я стала работать на прицепе. Когда мне исполнилось 15 лет, зимой лес валила, а летом – на пашне. Лес заготавливали для строительства и на нужды фронта на Куличьем. Со мной работали такие же молодые девчонки: Зоя Некрасова, Шура Донских, Софья Вельш, Зоя Кузнецова и Катя Кривошеева. Ездили туда на коне, жили в колхозной квартире, которая была как двухквартирный барак. С нами был один мужчина постарше – Игнат Дятлов. Он ехал туда на коне, мы сумочки положим на сани, а сами пешком. Тяжело было – снег, холодно, голод. Да и на пашне не легче.
Сестру Дору и брата Андрея взяли в трудармию. Дора работала на лесозаготовках, а Андрей – в шахте (теперь – г. Осинники Кемеровской области). Там он и остался жить и до пенсии отработал в шахте, его стаж был 62 года. Там он женился, у него была большая семья – пятеро детей. Брата уже нет в живых, к сожалению, а его дети и внуки и сегодня живут в г. Осинники, многие работают в шахтах.
Во время войны жили трудно, голодно. Когда отрабатывали зерно, семена сурепки просыпались через решето, мы их собирали, варили и ели. Огородов нам не давали, чтобы весной посадить картошку. Председатель колхоза Бердников говорил, мол, придет осень, закончится война, вас домой отправят. Осень приходила, и мы оставались без запасов на зиму. Просили у местных жителей перекопать огород – после того как хозяева уже выкопают картошку. Копали мы, дети, накапывали ведро или чуть меньше, иногда хозяева отбирали картошку.
Местные относились к нам по-разному, были и такие, кто жалел нас, но были и те, кто считал нас врагами. Многие из нас не знали русского языка и разговаривали на родном немецком. Местные жители ругались, говорили, мол, что вы там «лопочете», учитесь и говорите на нашем языке.
Несмотря на то, что мы детьми начали работать, во время войны трудовые книжки нам не заполняли. Председатель колхоза говорил, что по закону нельзя».
У Софьи Генриховны нет удостоверения «Труженик тыла», потому что когда всем оформляли документы в сельском Совете, про нее просто забыли. Потом нужно было доказывать через суд, что она работала во время войны, везти в суд свидетелей, а возраст и здоровье не позволяют ходить по судам. Так она и осталась без удостоверения.
Из воспоминаний Софьи Гейнриховны: «Зимой 1945 года мы всей семьей заболели тифом. Федя и Анна переболели раньше. Когда дедушку, родителей и нас всех отправили в больницу на лошадях в Троицк, они остались дома одни, дров не было. Они сами заготавливали в согре. Дедушка умер, когда его уже почти довезли до больницы…
Когда закончилась война, мы были все очень рады, думали, теперь сможем вернуться домой, в Саратовскую область. Сначала уезжать не разрешили, мы были на учете в спецкомендатуре, да и денег не было. А потом стали потихоньку устраивать жизнь на Алтае.
В 1949 году, когда мне было 20 лет, колхоз отправил меня учиться на трактористку. Учились в Ельцовке, в мастерской. Учились три месяца – январь, февраль, март, а в апреле пошли работать. Работала на колесном тракторе в две смены, пять смен в день, пять – в ночь.
Однажды произошел со мной несчастный случай – я попала под колеса трактора. Крови было много, на коне привезли меня в больницу, обработали рану. Несколько дней дома просидела, потом на работу пошла, а через три дня стала болеть голова. Оказалось, рана загноилась, опять лечили в больнице. На голове большой шрам остался.
В 1953 году в МТС был создан женский отряд. В отряде я работала с Бертой Николейсовной (записали Верой Николаевной) Штерцер на гусеничном тракторе».
Из воспоминаний Веры Николаевны Симон (Штерцер): «Женский отряд существовал в Ельцовке в 1953-1955 годах. Женщины и пахали, и сеяли, и землю обрабатывали на тракторах. Если требовался ремонт, то и ремонтировали сами свои машины. Помню, получили мы новые тракторы, едут по полю друг за другом – красота. В 1955 году бригадиром Ельцовского женского отряда была Мария Михайловна Морозова. Ее четырех детей воспитывала бабушка, потому как Марии некогда было сидеть с малышами. Сильные были женщины. Работали и днем, и ночью. Сейчас Марии Михайловны уже нет в живых».
Из воспоминаний Софьи Гейнриховны: «На прицепе у нас работали девчонки – комсомолки из Москвы. Отчаянные были девчата. Федя Клемм был у нас заправщиком в женском отряде, совсем пацан. А если у нас что-то не получалось, он говорил: «Подождите, девчата, я ведь все-таки мужик».
После смерти Сталина начался в стране процесс реабилитации. И семья Симон в феврале 1956 года была освобождена от принудительного труда и спецпоселения.
13 августа 1957 года Софью Гейнриховну Симон наградили медалью от имени Президиума Верховного Совета СССР «За освоение целинных земель».
Из воспоминаний Софьи Гейнриховны: «С 1958 года я стала работать на разных работах, обрабатывали свеклу, летом заготавливала сено, работы на всех хватало. Свеклу копали лопатами и носили на телеги в корзинах. В одну корзину входило примерно 32 кг».
В 1959 году Софья Гейнриховна вышла замуж за Виктора Михайловича Ломакина, который тоже работал в МТС на тракторе. С 1976 по 1984 год работала поваром в школьной столовой, из школы ушла на заслуженный отдых. За многолетний добросовестный труд Софья Гейнриховна награждена медалями.
Сегодня она живет в Ельцовке, у нее четверо детей, четверо внуков и один правнук. 27 июня 2009 года ей исполнилось 80 лет. Она еще может позаботиться о себе сама. Несмотря на трудную судьбу, не утратила интерес к жизни, следит за событиями в стране, районе.
Из семьи Гейнриха Гейнриховича Симона остались три сестры – Екатерина, Анна, Софья и два брата – Александр и Фридрих. Екатерина Андреевна живет в Новосибирской области, а Анна Гейнриховна, Александр Гейнрихович и Фридрих Гейнрихович уехали вместе со своими семьями в Германию, живут в Берлине».
