Когда я общалась с Николаем Дмитриевичем Лаховым, то думала: наверное, вот с таких солдат и писал Александр Твардовский своего Василия Теркина. О войне он рассказывает с неизменной долей юмора. Не потому, что не страшно было. На войне и страшно, и тяжело. А просто, наверное, потому, что человек он легкий в общении и веселый.
Николай Дмитриевич ушел на фронт в 1943 году, когда ему едва минуло 18 лет. Фронтовая биография его началась в роте связи. Только недолго Коля был связистом. Уже на третий день пребывания в действующей армии произошел с ним такой случай:
-Я ехал в телеге, вез катушки для связи. Ну и задремал. Лошадь, почуяв свободу, направилась, как говорится, куда глаза глядят. А глядели они у нее, по всей видимости, прямиком в чащу леса. В общем, проснулся я от толчка – лошадь споткнулась, и я вместе с катушками на землю полетел. Кругом темно – ночь на дворе. Вдруг слышу: какой-то говор. А это немцы идут, бормочут. Затаился я в кустах, а они к лошади подошли, что-то там побалакали, груз с телеги на землю сбросили и лошадь с собой увели. А я незамеченный остался. Переждал и думаю, надо к своим пробираться. А куда идти – того не ведаю. Да еще кругом темнота! Пошел наугад. Долго по лесу плутал, но все ж таки вышел на дорогу и встретил колонну наших войск. На этом моя «карьера» связиста закончилась. Вручили мне ручной пулемет Дегтярева, и до самого окончания войны я был пулеметчиком.
Спасибо батюшке!
-Вместе со мной в батальоне воевал православный священник. Мы его так и звали – батюшка. Так вот этот батюшка мне однажды жизнь спас. Отдыхали мы после боя. Невдалеке от нашего местоположения стояла старая рига. Сарай такой, кто не знает. Ну, и налетели на нас немецкие самолеты. Стали бомбить. Пацаны молодые рванули в эту ригу. Я вместе со всеми. А батюшка меня за гимнастерку схватил и в сторону тащит, мол, не смей туда бежать. В общем, кто в этой риге укрылся, все погибли. Разбомбил ее немец.
Вода кипела от разрывов бомб
-Особо засело в памяти, как форсировали Одер. Поступил приказ командования: во что бы то ни стало переправиться на противоположный берег. А там немцы окопались и поливают нас огнем. Оборона у них здесь была, надо сказать, отменная. Рядом мост, но он заминирован. И вот мы, кто вплавь, кто на тут же сооруженных плотах, пытаемся переправиться. Жуткое это было зрелище, вода кругом кипела от взрывов и красная была от солдатской крови! А я плаваю, как топор. Рядом с нашим плотом снаряд угодил, я кувырк в воду в обнимку с пулеметом. Хорошо, ребята меня выловили, а то пошел бы на корм рыбам. А вот пулемет мой утонул… Только с третьей попытки удалось нашим войскам переправиться на противоположный берег. И помогли нам в этом легендарные «катюши». Ох, и дали же они фрицам жару! Когда мы на противоположный берег ступили, золы по колено было, так «катюши» врагов огнем поливали.
Казус
-После форсирования Одера мы взяли город Штеттин и решительно пошли в наступление. А заодно, по ошибке, и союзникам шею намылили. 200 километров гнали американцев, пока не узнали, кому от нас достается. Да и кто их там разберет: заграница, она заграница и есть. Попало тогда нашему командиру 65-й армии, Павлу Ивановичу Батову.
Победу Николай Дмитриевич встретил в Германии, где прослужил до 1946 года.
-Когда время «гостить у немцев» подошло к концу, нас отправили во Львов. А там нужно было ждать отправки по домам. Что греха таить – повеселились! Приехал Рокоссовский нас поздравить и говорит: «Ну что, навоевались! Всех вас переоденем, новые гимнастерки выдадим и по домам разгоним!». Так и сделали, и в марте 1946-го направился я в родное Горюшино. Там «бабку» свою повстречал, женился, и стали мы жить-поживать.
После войны Николай Дмитриевич выучился на тракториста, работал на целинных землях Кытмановского района, а в 1958 году переехал в Боровлянку, где и отработал 40 лет трактористом в лесничестве. Сыновья, а их у него двое, пошли по стопам отца и тоже стали механизаторами.
-Пятеро внуков у нас с бабкой, четыре правнука, — с гордостью говорит Николай Дмитриевич. — И всех моя супруга на своих руках вынянчила! Она у меня молодец, мы на фронте фрицев били, а она с другими такими же девчонками в тылу победу ковала. Имеет звание труженицы тыла и медаль.
С цветами дружит с детства
О бабке, как ласково называет супругу Николай Дмитриевич, рассказ особый.
Наверное, нет на белом свете женщин, равнодушных к цветам. Кто-то любит просто принимать их в подарок, а кто-то, и Ефимия Константиновна в их числе, выращивает красоту своими руками. У нее дома настоящий зимний сад.
-У меня мама прожила 102 года, — рассказывает супруга ветерана. — И до самой смерти она выращивала цветы. Горница в доме сплошь была заставлена всевозможными растениями. Вот и мне любовь к этакой красоте привила. Сколько себя помню – всегда с цветами дружбу водила. У меня и во дворе всяких-разных насажено было. Жаль только, годы дают о себе знать, на улице больше не могу за цветами ухаживать. Тяжело. Ну, а уж дома-то буду до последнего стараться. Дед моему увлечению не препятствует, наоборот, одобряет и нахваливает!
А на прощание Ефимия Константиновна дает пакет с растениями:
-Я никогда не жалею отводков, делюсь цветами. Пусть и у других красота в доме живет!
Наталья ЯКОВЛЕВА.
